Яркая квартира в Москве

Впервые войдя в новый дом у Никитских ворот и попав в пространство, с которым мне предстояло работать, я поразился... оконным рамам. Квартира, которой только предстояло выбраться из-под завалов монолитных конструкций, фрагментов непонятно зачем построенных перегородок, торчащих проводов и прочей строительной дребедени, уже заявляла о своем характере и, словно в издевку, пускала мне в лицо солнечных зайчиков через огромные окна, окаймленные сделанными на совесть металлическими рамами невероятного кораллового цвета. О том, чтобы менять их, не могло быть и речи – как по экономическим соображениям, так и в силу необходимости оставить оригинальный во всех отношениях фасад здания без изменений.

 

Покончив с планировкой и убедившись, что клиент доволен тем, во что превратились его драгоценные двести метров после разделения квартиры на общественную и приватную зоны, я начал думать над решением коралловой проблемы. Абстрагироваться и сделать вид, будто ее не существует, я не пытался: цветовая вибрация была слишком ощутима. 

Но воспользоваться введенной в интерьер инъекцией цвета и устроить в этом уютном старомосковском месте “тропический остров” было бы для меня кошмаром. Помогла личность клиента. Многогранный и интересный человек, Евгений, сохранивший, несмотря на солидное положение и руководящую должность, чувство юмора и иронию по отношению к себе и миру, оцифровался в моем мозгу в некие цветовые коды. Как выяснилось из общения с ним, они соответствовали и его колористическим пристрастиям.

Я всем цветам предпочитаю светло-серые, и для меня квартира стала неким откровением, показавшим другую гармонию – построенную не на любимых дымчатых, прохладных оттенках, а на теплых и светящихся изнутри. Когда цветовая гамма окончательно вырисовалась в моем воображении, вещи, как водится, начали собираться вокруг проекта сами собой. Стилизованные коралловые ветки на обоях Antonina Vella фабрики York совпали по цвету с рамами, а их нейтральный светлый фон стал основой для второго основного цвета гостиной. 

Коралл и слоновая кость окрасили стены главных помещений, разделив их по оси главной галереи, на протяженной стене которой я повесил картины. Смотрящие друг на друга оттенки словно вступают в диалог: прием “бесконтактного” смешения цветов я подсмотрел на вилле Савой по проекту Корбюзье. Остальные отделки аккомпанируют “первой скрипке” – золотистый отлив южноамериканского дуба и оливы, теплые оттенки ореха и тюльпанового дерева, приглушенные естественные тона кожи и текстиля. 

 

Как и во всех своих интерьерах, я не мог обойтись без технологических новшеств – доходящих до потолка и сливающихся со стенами дверей-невидимок L’Invisibile, сложного света от Viabizzuno, умной мебели вроде гардероба со встроенным телевизором. 

Гостей Евгения неизменно поражает островная кухня Aurora “без холодильника”: мы схулиганили и убрали его под столешницу. Удалась и авантюра с огромным дутым зеркалом, купленным по случаю и занявшим место не на автостоянке или дорожном повороте, а на стене гостиной. 

Но самый странный и привлекательный объект – фетровый ковер Nanimarquina, вобравший все оттенки интерьера, от коралла до неяркой зелени. Он оказался здесь не сразу и не слишком простым путем (мы везли его в квартиру больше года), но по понятной мне причине: он всегда принадлежал этому интерьеру. Счастливые дизайн-проекты, как и счастливые браки, совершаются на небесах – по крайней мере я в это верю.