На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Квартира, дом, дача

210 289 подписчиков

Свежие комментарии

  • Алексей
    Зачем делать интерьер "визуально дороже"???5 доступных спосо...
  • Алексей
    Какие же настырные,каждую неделю свои шарики в муке публикуют.Видимо больше писать не о чем.Зачем в муку надо...
  • Владимир Минаков
    "чем дольше гасилась известь, тем прочнее получался раствор,"                 Автор сам никогда не гасил известь в ям...Секреты старинног...

«Я живу в протохрущевке» (Петербург)

Модерновые доходные дома, сталинские высотки и многоэтажки 1970-х годов — не просто жилые здания, а настоящие городские символы. Рассказываем о самых известных и необычных домах и их обитателях.

Пока в Москве активно дебатируют о программе сноса хрущевок, в Петербурге похожая по духу программа реновации окончательно забуксовала. Часть горожан этому только рады, другие, например жильцы ветшающих хрущевок в Московском районе, скорее опечалены.

Вероятно, никакой реновации в принципе не потребовалось бы, если бы в свое время в серийное строительство пустили не знакомые уже хрущевки с компактными площадями и совмещенными санузлами, а дома, подобные тому, что в 1955 году возвели на улице Полярников в Ленинграде. Анонимный автор блога Slum Spy с иронией, но очень точно описывает этот экспериментальный дом: «Если это хрущевка, то это определенно хрущевка здорового человека, а не курильщика (потолки три метра, девятиметровые кухни, изолированная планировка, короче говоря, чтоб все так жили!)». Добавим к этому огромные окна и раздельные санузлы. В ванную комнату запросто умещается стиральная машина, а в туалете при желании можно парковать велосипед.

Никита Хрущев, конечно, не одобрил дом с излишествами, и в серию он не пошел, так и оставшись красивым экспериментом. Мы побывали в протохрущевке (как ее называют в народе) и поговорили с тремя жительницами о плюсах и минусах дома. А эксперт Елена Сорока развеяла мифы вокруг этого здания.

Фотографии

ВИКТОР ЮЛЬЕВ

Протохрущевка

АРХИТЕКТОР: Александр Васильев

ИНЖЕНЕР: Зиновий Каплунов

АДРЕС: ул. Полярников, 10

ПОСТРОЙКА: 1955 год

ВЫСОТА: 5 этажей

КОЛИЧЕСТВО КВАРТИР: 30

Елена Сорока

сотрудник читального зала Библиотеки имени Федора Абрамова

Здание на Полярников, 10, — это первый крупнопанельный бескаркасный дом в Ленинграде (подчеркиваю: не в СССР и тем более не в мире; и уж точно не первый блочный, как пишут на некоторых сайтах). Что значит крупнопанельный: на строительном комбинате монтировали секции в размере комнаты, привозили на место и устанавливали с помощью башенного крана. В данном случае авторы дома были первыми в другом: здесь впервые использовали наружную заделку швов.

Крупнопанельные дома планировались еще до войны. Их строили в разных частях нашей страны, но первый возвели, конечно, в Москве — это «кружевной дом» на Ленинградском проспекте, 27.

Дом на Полярников спроектировал архитектор Александр Викторович Васильев. Он известен по проекту преобразования Свердловской набережной, а также по Пискаревскому мемориальному кладбищу (это совместный проект с Евгением Левинсоном, но, по некоторым сведениям, лидером в нем был именно Васильев).

По образованию Васильев был не только архитектором, но и художником-графиком. Это сыграло свою роль при проектировании дома на Полярников. Как известно, здание построили и сдали в эксплуатацию за 102 дня. Возвели его, по разным данным, то ли за 79, то ли за 74, то ли за 72 дня, остальное время ушло на отделку. Сейчас дом закрашен светлой краской, но раньше он выглядел иначе. По легенде, незадолго до строительства Васильев с супругой ездил во Флоренцию, и именно там архитектор подсмотрел орнаменты эпохи Возрождения, которые использовал в оформлении дома. Это были геометрические орнаменты из бежево-коричневойкрошки натурального камня.

В 1955 году ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О развитии жилищного строительства в СССР», так что перед авторами дома стояла задача удешевить проект. Достоверно известно, что Хрущев посещал этот дом. Он был хорош, но обошелся сравнительно дорого, нужно было дешевле. Поэтому его не приняли в серию.

Не стоит присваивать архитектурным стилям имена вождей. Это не хрущевка и не маленковка, говорить так непрофессионально. Стиль дома на Полярников, 10, — прямые линии, колонны при входе — ближе к неоклассицизму.

Двухкомнатная квартира

ОБЩАЯ ПЛОЩАДЬ 55,2 м²

ПЛОЩАДЬ КУХНИ 9,6 м²

ВЫСОТА ПОТОЛКОВ 3 метра

САНУЗЕЛ — РАЗДЕЛЬНЫЙ

ЦЕНА ДВУХКОМНАТНОЙ КВАРТИРЫ 6 100 000 рублей

АРЕНДА ДВУХКОМНАТНОЙ КВАРТИРЫ 28 000 рублей в месяц

экспертная оценка

НИНА МИХАЙЛОВНА ГЕЗЕЛА

живет в доме с 1955 года

Мне был год, когда родители сюда переехали. Они работали на стройке. Мать приехала из Костромской области в 1948 году восстанавливать Ленинград, отец тоже приезжий. Они, в частности, застраивали Ивановскую улицу. А в 1955 году построили этот дом, и, так как он ведомственный, им дали в нем комнату (позже семья получила всю четырехкомнатную квартиру. — Прим. ред.). Все наши соседи того времени тоже работали на стройке. Потом они, конечно, менялись — сейчас из старожилов осталась только я.

Раньше как-то дружно жили, и детей было больше — мы бегали, играли в картошку, классики, волейбол. Шумные дворы были. Это сейчас все сидят за компьютерами — такое впечатление, что дети исчезли.

Все друг друга знали, праздники вместе отмечали. Теперь я даже не знаю, кто живет напротив меня. Жильцы меняются, сдают комнаты и квартиры. Все живут обособленно, каждый сам по себе.

Когда-то двор был очень хорошо благоустроен. Детская площадка — с качелями и каруселями — была шикарная. Под окном функционировал фонтан. Жильцы сами благоустраивали двор: сажали яблони, кусты смородины, крыжовник, малину. Под окном была черемуха, ее посадил мой отец. Недавно ее срубили.

Кусты стали исчезать, когда у жильцов появились дачи. Их потихонечку выкапывали и увозили. Постепенно исчезли песочница и карусели. Когда реконструировали дом напротив — Полярников, 6, бывшее общежитие строителей, — вместо детской площадки сделали автостоянку. Все загубили.

Когда в доме лет десять назад появилось ТСЖ, нам поменяли крышу (до этого у нас бывали протечки), а лестничную площадку привели в нормальное состояние. ТСЖ поддерживает дом, жаловаться не приходится. Единственное, мешает помойка напротив окон. Она тоже появилась после реконструкции шестерки. Бомжи, запахи. Помойка превратилась в общественный туалет. Ее поджигали — сын пожарных вызывал. Но, кроме нас, почему-то никто не беспокоится.

Еще один минус — нет лифта (Нина Михайловна живет на пятом этаже. — Прим. ред.). А так вроде больше нет недостатков. Жить можно.

В квартирах высокие потолки и большие окна. Кстати, оконные проемы изначально были больше: когда установили пластиковые окна, они визуально как бы уменьшились. И воздуха стало меньше. Но моя сторона солнечная, так что и солнца, и воздуха все равно много.

Были проблемы, когда дом только-только построили, лет через пять-шесть. Стены в угловой комнате пришлось немного как бы надстраивать, потому что были постоянные протечки. Из-за этой надстройки метраж комнаты стал как будто меньше.

В обычных хрущевках и ванные, и туалеты, и кухоньки — все маленькое, просто никакое. И стены какие-то тонкие. А здесь хорошие капитальные стены, звукоизоляция отличная. Я ни за что не переехала бы в хрущевку.

У меня четырехкомнатная квартира, и коммунальная плата сейчас составляет 9–10 тысяч рублей (за отопление — 3 800 рублей). С ума сойти! Причем в угловых комнатах батареи всегда чуть теплые. Приходили, проверяли, но все так и осталось. И мне кажется, такая плата везде. Я спрашивала у приятельницы с Полярников, 15, они тоже много платят за отопление.

На каждый юбилей дома — 50–55–60 лет — приезжают журналисты, снимают сюжеты. Я вот второй раз уже даю интервью. Когда мать была жива, к ней все время приходили. А несколько лет назад наш дом прогремел на всю страну благодаря передаче Малахова. Тогда потерялся пятилетний мальчик, который жил в соседней парадной на первом этаже. Его нашли на трассе далеко от Питера. Как позже оказалось, его мать была убита — кажется, сожителем (в 2014 году убийцу Ольги Ермаковой осудили на 16 лет на родине в Таджикистане. — Прим. ред.). Мы тогда еще деньги семье собирали. В программе «Пусть говорят» рассказывали про этот случай.

Зоя Ивановна Андреева

живет в доме с 1976 года

Мы с мужем переехали в этот дом 40 лет назад, обменяв на однокомнатную квартиру наши небольшие комнатки в коммуналках в Кировском и Фрунзенском районах. В то время в доме еще жили семьи строителей. Например, подо мной жил мужчина, который работал в строительной лаборатории, он все знал о доме. Сейчас почти все соседи поменялись. Теперь тут живет совершенно разношерстная публика. Раньше было лучше.

Когда мы въезжали, дом был огорожен, потому что с него облетала плитка (по составу она была как будто из коричневатой крошки, довольно красивая). Особенно сильно плитка падала с нашей, солнечной, стороны. Там, где эти квадраты и прямоугольники облетали, вид у дома был неприглядный. Очень долго искали подрядчика, чтобы отремонтировать фасад, а в 1996-м его просто покрасили.

В доме всего 30 квартир — большие площади, а людей мало. В серию этот дом не пустили, так как тогда хотели расселить как можно больше бараков и общежитий. А с такой площадью, как в этом доме, не очень разгонишься. Хрущевки же по тем временам очень спасли нашу страну.

Раньше вдоль дома было очень много деревьев. Некоторые спилили: они старые были. Например, у парадной стоял огромный тополь, если бы он рухнул, полдома точно бы снес. Спилили черемуху, которую сажал кто-то из первых жильцов. Очень ее жалко, ветки до моего балкона доставали.

По нашей лестнице — весь стояк однокомнатных квартир с нишами как у меня (но есть разница в размерах: у кого-то комнаты 18,5 квадратных метра, у кого-то — 18,36). А балконы есть только на третьем этаже. Такая архитектура.

Из минусов: здесь не очень продумана система канализации. Фактически соединен выпуск из двух квартир — моей и соседней. Причем там многонаселенная коммуналка, сток засоряется, я из-за этого страдаю. Еще неудобно, что все газовые трубы замурованы внутри дома. Сначала так же было и с отоплением, но когда мы сюда въехали, были уже обычные батареи. А так никаких проблем нет. Например, у нас колонки, это неплохо: круглый год есть горячая вода.

Панели сделаны из шлакобетона. Когда муж лет 20 назад сверлил, чтобы установить новые карнизы, здесь было черным-черно.

Одна из моих входных дверей в квартиру сохранилась с прежних времен. Не стала менять, хотя могла. Такие же двери сохранили на первом этаже — квартиры № 1 и 3. Я бы свою тоже так и оставила, но в 90-е было неспокойно, все стали переходить на железные двери — и я перешла.

Закрытая дверь в парадную появилась лет 15 назад. До этого были мощные дубовые двойные двери. Но дом был как проходной двор — бомжи ночевали на лестнице… Это был жуткий период, я через муниципальный совет пробила дверь, а домофон мы с соседями поставили за собственный счет.

Александра Викторовна Зубарева

председатель ТСЖ «Полярников, 10»

живет в доме с 2002 года

Я переехала в Петербург из Латвии в 2001 году. Сначала мы снимали квартиру, а потом стали искать жилье, чтобы купить. Мое главное условие было, чтобы дом находился рядом с метро и чтобы в микрорайоне были скверы. Когда я увидела эту квартиру, сказала, что хочу именно сюда.

Дом находится внутри двора, что тоже большой плюс: на Седова и Ивановской серьезный транспортный поток, а здесь всегда тишина. Правда, на детской площадке, особенно теплыми летними днями, собираются пьющие товарищи. В жару открываешь балкон — и слышишь все разговоры. Когда у меня лопается терпение, я беру мощный фонарик, включаю и, как прожектором, свечу им в лица. Они начинают выть: «С ума сошла!» Пару раз вызывала полицию, где-то на неделю это помогало.

Квартира, когда мы в нее въезжали, выглядела примерно так же, как сейчас, какого-то глобального ремонта мы не делали. Так же были деревянные рамы. Понимаю, что вроде бы надо менять на стеклопакеты, но пока все устраивает.

Балконы тут только на третьем этаже. Я пользуюсь балконом — высаживаю цветы. Он небольшой, но нормальный, функциональный.

ТСЖ образовалось в 2006 году. Инициатива шла от администрации: они предлагали делать ТСЖ во всех домах. Организовали собрание, я на него попала случайно (не собиралась идти, но соседка позвала). В итоге у нас оказался кворум — образовали ТСЖ и выбрали правление, в том числе меня: «Мол, ты такая молодая, а мы тебе будем помогать».

Не могу сказать, что сейчас в доме все супер, но, по крайней мере, приведено в приличный вид. Мы заменили все окна, даже подвальные и слуховые, в подъездах поставили стеклопакеты и так далее. В этом году снова думаем сделать частичный ремонт. А до 2007 года тут был полный кошмар. Единственное, чего добилась, — чтобы нас включили в программу по капремонту крыш за счет города.

Пять лет мы работали в правлении ТСЖ без зарплаты, ее не согласовывали на собраниях (я и тогда совмещала эту работу с основной, и сейчас совмещаю). Мужа это безумно раздражало, он говорил, что любая работа должна быть оплачена. Я отвечала: «Но я это делаю для нашего же дома, мы в нем живем». Однако в конце концов и мне тоже поднадоело. Тут самая большая проблема — общение с людьми. Иногда — особенно в случае коммунальных аварий — звонят в любое время дня и ночи (хотя все знают номера аварийных служб). И я перед очередным собранием сказала: «Ребята, я начала уставать, давайте подумаем, кого мы выберем в правление». Но нас переизбрали и даже утвердили зарплату — пусть ни о чем, но все же.

Нам очень повезло с обслуживающей организацией «Гурэп-Нева», я ни разу не пожалела, что мы ушли из жилкомсервиса. Простой пример: прошлой зимой в начале января произошла авария на тепловой станции, при этом в городе ночью было минус 20, в подъездах рвало трубы — в нашем доме уже в 07:30 было отопление. Около 16:00 я гуляла с собакой, и люди из соседних домов рассказали, что у них до сих пор не топит. В придачу из-за замороженных труб они остались еще и без холодной воды.

В доме восемь коммунальных квартир. Но в основном комнаты в них в частной собственности. Самой ужасной квартирой в доме до недавних пор была 18-я. В самом начале она была экспериментальной (считалось, что здесь испытывали панели на промокаемость, перепады температур и прочее. — Прим. ред.), но, насколько я знаю, в ней и тогда жили дворники. Это четырехкомнатная квартира, три комнаты в ней до сих пор в госсобственности. Раньше там жили алкоголики, они соседствовали с нормальной семьей — не знаю, как те их терпели. Алкоголики привели комнаты в полную негодность. После них сделали небольшой ремонт и потом сдавали помещения нормальным людям.

Хорошо бы в доме был лифт. А в остальном меня все устраивает. Я очень люблю и район, и дом. Мой муж занимается недвижимостью, он говорит: «Сейчас такие шикарные дома строят! Продав эту квартиру, мы можем купить что-то суперкласса». Я говорю: «Не хочу. Меня все устраивает». Зачем мне в эти 25-этажные домищи въезжать? Наверное, у меня психология человека, который много лет прожил в Даугавпилсе — маленьком городе в Латвии. И поэтому для меня очень важен микроклимат. А тут в этом смысле как будто деревня в городе, причем недалеко от центра.

Картина дня

наверх